Даниэла Стил - Крылья [исправлены ошибки]
— Как я понимаю, это его идея. Наверное, решил, что ты будешь хорошо смотреться в киножурнале. Его собственная патриотка… Скажи, это его идея или твоя?
Он надеялся, что Кэсси сама приняла это решение.
— Это моя идея. Ник. Я очень давно об этом мечтала, с того самого времени, как закончился наш перелет. Но после возвращения я чувствовала, что не должна оставлять отца. Кроме меня, у него теперь нет помощников. Боюсь, что в конце концов ему придется нанять кого–нибудь из женщин–пилотов, хотя большинство из них уже вступили в ВАФС или в отдел тренировок, как я.
— Не должна оставлять отца? Что ты хочешь этим сказать? Ты что, жила у родителей после возвращения?
Этот подонок даже из приличия не позаботился о ней! А ведь она, наверное, была едва жива после семи недель, проведенных на необитаемом острове.
— Да, я вернулась к родителям. — Кэсси смотрела на Ника, вспоминая ту счастливую ночь при лунном свете. — Я оставила Десмонда, Ник. Я ушла от него еще тогда, когда у отца случился сердечный приступ.
То есть больше года назад… А он ничего об этом не знал!
— Когда я вернулась в Лос — Анджелес после нашей с тобой последней встречи, я увидела, что все обстоит в точности так, как ты говорил. Он продолжал давить на меня, вздохнуть мне не давал. Пресс–конференции, съемки для киножурналов, испытательные полеты, интервью… В общем, все, как ты и предсказывал. Но до болезни отца он еще не раскрылся полностью. Когда же это произошло… он велел мне отправляться в перелет в точности по графику и запретил лететь домой к больному отцу.
— Но ты все равно отправилась в перелет?
Ник знал, что перелет отложили, а потом видел киножурнал, где Кэсси показывали в госпитальной палате.
— Да, я все равно полетела, и Билли вместе со мной. Десмонд пригрозил предъявить нам иск, если мы откажемся, и заставил подписать контракты, в которых говорилось: перелет состоится в октябре, что бы ни случилось.
— Ну молодец!
— Да, я все знаю. После этого я к нему больше не вернулась. А он мне ни разу не позвонил. Его заботило лишь одно — чтобы весть о нашем разладе не дошла до прессы, пока не закончится перелет. И насчет женщин ты тоже оказался прав. Нэнси Фэйрстоун — его любовница. Он женился на мне лишь для того, чтобы привлечь побольше внимания к перелету… как ты и говорил. Сказал, что без этого перелет не будет так интересен публике. Наш брак оказался сплошным притворством.
А потом, после катастрофы, когда меня привезли на Гавайи, он сказал, что моя работа у него еще не закончена и что он возбудит против меня судебное дело за невыполнение условий контракта. Там говорилось, что я должна пролететь на «Северной звезде» пятнадцать тысяч миль, а мне удалось пролететь только одиннадцать. Он и после этого рассчитывал на меня в отношении рекламы, но я отказалась. Отец повез меня к адвокату в Чикаго. Теперь мы с Десмондом официально разведены.
Ник сидел не двигаясь, потрясенный всем услышанным. То, что Десмонд Уильямс — подлец, не стало для него новостью. Однако этот человек оказался еще большим мерзавцем, чем Ник мог предположить.
— Как вам удалось скрыть все это от прессы?
— Ну, в этом он большой мастер. Это ведь основное в его бизнесе. Вернувшись в Лос — Анджелес перед перелетом, я жила у Билли. Никто ничего не знал. Мы отправились в перелет через несколько недель. На публике Десмонд вел себя совершенно иначе, чем наедине со мной. Он настоящая коварная змея, Ник. Ты во всем оказался прав.
Мне с самого начала хотелось тебе обо всем рассказать, но я не знала, как это сделать, с чего начать. Вначале я молчала из самолюбия. Стыдилась признать, что мое замужество с начала до конца оказалось всего лишь фарсом. А потом… потом я уже не была уверена в том, что тебя все еще интересует мой брак. Ты столько раз давал мне понять, что у нас не может быть ничего общего… что я тебе не нужна. Не знаю… Я подумала, что это как–нибудь выяснится… Надеялась, что ты приедешь домой и мы сможем поговорить. Но после Перл — Харбора это, наверное, стало невозможным.
— Да, теперь нам не дают отпусков, Кэсс. Но что ты имеешь в виду? Когда это я давал тебе понять, что ты мне не нужна? Разве ты не помнишь ту ночь?
— Помню каждую минуту. Только эти воспоминания порой и давали мне силу жить на том островке… и потом тоже… Мысли о тебе помогли мне многое перенести. Например, развод с Десмондом. Он вел себя ужасно…
— Почему же ты мне не написала? Почему не рассказала обо всем?
Кэсси вздохнула. Посмотрела ему в глаза.
— Наверное, боялась снова услышать в ответ, что ты для меня слишком стар, слишком беден, что мне лучше найти себе кого–нибудь вроде Билли.
Ник улыбнулся. Она права. Когда–то он был таким остолопом, что действительно говорил все это. Однако после того как Кэсси чуть не погибла, он, кажется, образумился. Сейчас, сидя рядом с ней, просто глядя на нее, Ник снова осознал, каким был глупцом, что оставил ее.
— Ну и как? Нашла ты себе кого–нибудь вроде Билли?
Он смотрел на нее с такой тревогой… На минуту Кэсси почувствовала искушение вызвать в нем ревность. Но не смогла на это решиться.
— Наверное, мне следовало бы тебе доложить, что я встречалась со всеми мужчинами из семи округов.
— Боюсь, что я бы не поверил.
Ник откинулся назад, закурил сигарету, не отрывая глаз от Кэсси. Вот она, его девочка, всегда любимая, ставшая теперь совсем взрослой женщиной.
— Это почему же? Неужели я слишком безобразна для того, чтобы встречаться с мужчинами?
— Нет. Просто с тобой не так–то легко иметь дело, Кэсс. Для того чтобы встречаться с такой девушкой, нужен мужчина достаточно зрелый, умудренный и понимающий. В нашем округе таких немного найдется.
— Не хочешь ли ты сказать, что ты и есть именно такой мужчина? Того самого возраста? Или ты все еще считаешь, что слишком стар для меня? — Кэсси твердо решила выяснить все до конца.
— Когда–то я действительно так считал. Боюсь, я был не слишком стар, а слишком глуп. Знаешь, когда я узнал о катастрофе с вашим самолетом, меня чуть не отправили в отставку. На какое–то время я просто рассудка лишился. Только о тебе и думал. Мне надо было сразу же лететь домой, тогда я мог бы еще успеть застать тебя в Гонолулу.
— Да, это было бы чудесно.
Сейчас Кэсси его ни в чем не обвиняла. Она просто хотела знать теперешнее положение вещей.
— Полагаю, я застал бы там Десмонда Уильямса с командой репортеров.
— Естественно. Но у меня там оказалась потрясающая медсестра, которая не давала им шагу ступить в мою палату. Десмонда она буквально возненавидела. Она его раскусила, когда он угрожал мне судебным иском за невыполнение условий контракта. Может быть, он даже считает, что я намеренно взорвала его самолет. Знаешь, Ник, это было ужасно… Оба мотора загорелись. Боюсь, никто так и не понял, в чем дело. Думаю, теперь они уже и не разберутся.